Предыдущая Главная
Обследуя каменные уступы, образующие исток ручья, мы обнаружили на них выдолбленные знаки, описанные в книге пр. Демина, искавшего здесь следы Гипербореи. На одной из каменных плит нашли глубоко врезанные руноподобные знаки. Вообще, сам исток ручья впечатляет своей фондументальной "архитектурой" - ряды плотно смыкающихся правильной формы плит образуют полукруглый амфитеатр, по ступеням которого и сбегает вода. Жаль, мало времени удалось там провести, дело было к вечеру, а спуск по ручью оказался делом сложным, камни от воды стали скользкими, как бока свежей рыбы, пришлось продвигаться вниз по бортам ущелья, причем Ирина и Авен - по правому, а мы с Лесьяром - по левому. Неподалеку от истока, на краю ущелья, среди низкорослой растительности мне попался ряд "уложенных" в правильном порядке плит, на одной их них явно значилась руна FENU в сочетании с руной NIED, что буквально означает преодоление и терпение, на другой отчетливая WUNJO, означающая радость. Миновав пологую площадку с выложенным из камней очагом, мы с Лесьяром оказались перед почти отвесным склоном, заросшим густым корявым лесом, пришлось спускаться по нему почти "на жопе", цепляясь за все, что можно. Внизу мы воссоединились с друзьями, и уже в сумерках достигли Мотки в районе истока Сейд-Яврйока. Вконец измотанные, мечтающие о своих родных палатках, мы переждали темноту у костра в лесу, утром, собрав последние силы, добрались до лагеря. По небу поползли тучи, в ущелье, по которому мы спускались не так давно, сгустился плотный серый туман. Нам очень повезло, что он не настиг нас в пути.
Неустойчивая погода последующих дней не позволила нам предпринять дальних вылазок, так и не довелось нам добраться до избы, по которой мы скучали с прошлого года. Через несколько дней, незадолго до отъезда, побывали на левом берегу "нашего" залива. Нас туда на моторке подкинул тот же парень, Владимир, который вез нас сюда. Сам он несколько последних дней заезжал к нам в лагерь в гости, привозил хлеб, картошку, угощал рыбой (нам поймать ничего не удалось). С ним приезжала умная собака Тобик, карельская лайка. Она сперла у нас остатки сала.
На другом берегу прогулялись по Мотке, прошлись вдоль берега к Заячьей косе. Мест для стоянки там нет, если не считать "оборудованного" стойбища рядом со щитами, гласящими, что это заповедник и нельзя ничего нарушать и портить, даже собирать ягоды. Миша наш за все это время никуда не ходил, объелся черники (как и я), вдоволь выспался и понаделал прекрасных фоток Кольского неба. В общем, отдохнул неплохо. Я набрала кучу всяких камней, все даже не удалось вывезти. Перед отъездом я все смотрела и смотрела на залив, на дальние сопки. Необъяснимая тоска подкатывалась к сердцу - завтра уезжать. Небо стало розоветь от закатного солнца, оно отражалось в безмятежном зеркале воды, и так не хотелось менять этот ставший родным пейзаж на тусклые Московские будни.
Ночью сильно похолодало, сгустились тучи, утром мы быстренько собрали лагерь и отчалили восвояси с тем же Вовой. Отплыв подальше от берега, мы увидели ту же картину, что и в день приезда: с Нинчучта на Мотку и наш бережок наползали тяжелые, ленивые дождевые тучи, мрачная холодная хмарь скрыла от нас сопки, и почему-то очень захотелось домой.
В Ловозере мы посетили краеведческий музей, осмотрели экспозицию, посвященную коренному населению этих мест - саамам, прикупили сувениры, затем встретились с Вованом и оттянулись в местном кафе. Душевный оказался товарищ. В Оленегорск доехали благополучно, на чем, собственно, и закончилось наше путешествие.
Предыдущая Главная
|
 |
